Око Силы. Вторая трилогия. 1937–1938 годы - Страница 110

110

Он еще раз взглянул на мраморный обелиск над прахом купца первой гильдии и уже собрался отбывать восвояси, как в памяти всплыли слова Тарека: «Пятнадцатая… или шестнадцатая…». Чиф пожал плечами и, скорее для очистки совести, чем чего-либо опасаясь, сделал пару шагов влево.

…Оградка, пониже соседней, старая, давно уже некрашеная. Невысокий серый памятник… Перелазить через ограду на этот раз было еще легче. Чиф щелкнул зажигалкой, поднес огонек к фотографии на потемневшей эмали. Внезапно огонек погас. Стало отчего-то страшно, он мысленно чертыхнулся, вновь щелкнул зажигалкой…

…Пятиконечная звезда на высоком суконном шлеме. Шинель с «разговорами», орден на бархатке. Все еще не веря, надеясь на какое-то невероятное совпадение, Чиф поднес огонек поближе. Пламя обожгло руку, но Чиф даже не почувствовал боли…

...

Комполка Косухин
Степан Иванович
1897-1921
Погиб за дело мирового пролетариата.

«Погиб за дело мирового пролетариата»… Чифу внезапно показалось, что он смотрится в маленькое овальное зеркальце. Только здесь, на темной кладбищенской аллее, он понял, насколько похож на молодого красного командира, погибшего в далеком 21-м.

Чиф так и не сообразил, сколько времени простоял рядом с серым надгробным камнем. В висках стучала кровь, мысли исчезли, и только нелепая надпись, сделанная осыпавшейся бронзовкой, стояла перед глазами. «…за дело мирового пролетариата…» Странно, неужели они это писали всерьез? Надо будет спросить у отца… Чиф вспомнил Косухина-старшего, провожавшего его перед отправлением на Старую Землю, и ему стало легче. Что бы ни случилось шестнадцать лет назад, отец жив! Ничего страшного, просто надо будет разобраться. Может, объяснение настолько элементарно, что Железный Генри просто не счел необходимым рассказать сыну о подобной мелочи… Чиф мельком взглянул на часы и понял, что его уже ждут. Плохо ли, хорошо ли, но он сделал на сегодня все возможное…

Обратно перелазить не пришлось – калитка оказалась незапертой. Чиф медленно вышел на аллею и остановился, не в силах отойти от страшной ограды. Он понял, что надо постоять еще минуту-другую, прийти в себя. В конце концов, он, Джон Косухин, исследователь. На Старой Земле таких называют разведчиками…

Джон заставил себя улыбнуться, еще раз вспомнив веселого сильного человека в неизменной серой кепке – своего отца, и уже готов был оторвать руки от ограды, как вдруг откуда-то ударила волна холода. Еще ничего не понимая, он замер, но сознание уже дало ответ: на темной аллее Чиф не один. Кто-то высокий, широкоплечий, в длиннополой шинели стоял в нескольких шагах, загораживая выход.

Можно было попытаться перепрыгнуть через ограду, можно просто упасть на землю, но оружия у Чифа не было, а значит, и геройствовать не имело смысла. В конце концов он не сделал ничего плохого. Кладбищенская калитка была открыта, он зашел сюда и просто задержался. Правда, такое наивное объяснение удовлетворило бы кладбищенского сторожа, незнакомец же в шинели явно служил в другом ведомстве…

Чиф повернулся и не спеша распрямил плечи, на всякий случай проверяя готовность каждого мускула. Но незнакомец ничем не угрожал, а просто стоял, недвижный, словно сошедший со своего места надгробный памятник. И вновь повеяло холодом, будто темная фигура была высечена из черного льда.

– Вы все-таки пришли, Косухин…

В голосе не было ни злости, ни испуга – неизвестный лишь констатировал факт. Из этого факта можно было сделать какие угодно выводы. Самый простой, что кто-то из подпольной тройки сообщил о разговоре в ведомство товарища Ежова. Хотя бы суетливый гном Тарек, или сам безусый товарищ Чижиков…

– Я почему-то знал, что вы приедете сюда именно сегодня. Странно, правда? Помните, Степан Иванович, мы с вами говорили о возможностях науки? Интересно, как это можно объяснить?

Чиф удивленно моргнул. Они никогда и ни о чем не беседовали с этим типом! И почему он назвал его не Иваном Степановичем, а…

– Я решил не ждать, пока вы меня найдете, и встретить вас здесь. По-моему, тут самое подходящее место для подобного разговора.

Секунды шли, и Чиф постепенно приходил в себя. Кажется, в темноте его спутали с отцом! Выходит, здесь ждали не его, а Косухина-старшего? Значит, вся эта выдумка с могилой была попросту засадой, только охотники спутали дичь?..

– Степан Иванович, я уважаю силу и не собираюсь враждовать с теми, кто прислал вас сюда. Нам надо договориться. Я не хочу вновь увидеть Кровавый Рубин…

Чиф осторожно повел головой – положение оказалось хуже, чем он думал. За спиной у высокого еле заметно проступали темные силуэты – один, другой, третий… Незнакомец, похоже, понял.

– Я предпочел принять меры безопасности. Вы ведь помните моих ребят из 305-го? Можете не оглядываться, за вашей спиной тоже трое. Смерти вы не боитесь, но уйти вам не дадут.

Слова были не понятны, но, пока неизвестный говорил, можно было что-то придумать. Джон впервые пожалел, что правила строго запрещали участникам экспедиции брать оружие без особого разрешения. Да и сам Чиф не любил носить револьвер, не говоря уже о более сложных системах, которые были так по душе Бену. К тому же бесполезно. Ему дали бы выстрелить всего один раз, максимум – два…

– Что ж, поговорим, Степан Иванович?

Почему бы, собственно, и нет. Это еще минута-другая, а значит еще не все потеряно…

– Что вам надо?

Человек в шинели замер, затем сделал неуверенный шаг вперед. Что-то его удивило, даже обескуражило…

– Вы…

– Чиф! Глаза!

Знакомый голос произнес это где-то совсем рядом, причем на знакомом с детства английском. Еще ничего не соображая, действуя по привычке, полученной на тренировках, Чиф зажмурился. Вовремя! Невыносимо яркая вспышка разорвала ночную тьму. Глазам стало больно даже сквозь прикрытые веки. Оптическая граната, простое и жестокое изобретение, разорвалась прямо под ногами того, кто задавал вопросы. Не закрой Чиф глаза, вспышка ослепила бы его как минимум на сутки. Даже если окружившие его успели отвернуться, прицельно стрелять им не придется довольно долго…

110