Око Силы. Вторая трилогия. 1937–1938 годы - Страница 138

138

– Нет. Но слыхал немало. Признаться, первое впечатление не вдохновляет…

– Тут надо бывать весной, когда цветет сирень. Как раз в такое время, когда люди расходятся по домам. Здесь очень тихо… Раньше вечерами на улице играли бродячие музыканты. Я помню старого шарманщика, у него был попугай и настоящая обезьянка… Знаете, Саша, какое странное совпадение: вам не нравилась ваша фамилия, а мне очень не нравится мое имя. «Виктория» – звучит по-барабанному, словно название военного корабля. А «Вика» – так просто ужасно… Друзья помогли – перевели с латинского на греческий.

– Ника? – догадался Бен. – Очень красиво!

– Ну вот мы и пришли, – женщина кивнула на чугунные литые ворота двухэтажного особняка, окруженного негустым садом. – Спасибо, что проводили, Саша…

Бен хотел сказать что-то ободряющее, но не нашел нужных слов. Он поцеловал холодную узкую руку и учтиво, по последней тускульской моде, приложил руку к своему кепи.

Чиф оказался на месте. Бен облегченно перевел дух: всю дорогу он боялся, что опоздает, и Джонни-бой попадет в лапы опричников с малиновыми петлицами. Лу также успела вернуться. Она сидела за столом, листая толстый медицинский справочник. Бен скинул мокрое пальто и подсел поближе.

– Попозже прийти не мог? – поинтересовалась сестра.

– Я… Я даму провожал, – смутился Бен.

– Так я знала!

– Не обращай внимания, – улыбнулся Чиф. – У Лу немного испортилось настроение.

– Немного? – девушка захлопнула книгу. – Это называется немного? Этих большевиков надо… Не знаю даже, что с ними надо сделать!

– Спроси у наших стариков, – предложил Бен. – Они подскажут.

– Нет, ты себе только представь! Я была сегодня у этого художника. Прекрасный человек, воспитанный, интеллигентный. У него превосходные картины.

– Так в чем беда? – удивился брат.

– А в том, что у него туберкулез! Открытая форма, на последнем градусе! Его не лечили! Оказывается, чтобы получить путевку в санаторий, надо быть уже не знаю кем – то ли членом их дурацкой партии, то ли стукачом НКВД. Его надо срочно госпитализировать, причем не в здешней больнице, а в нормальной. В здешней я уже сегодня побывала…

– И… ничего нельзя сделать?

– Попытаюсь, – вздохнула девушка. – Я заказала в нашем центре новую вакцину – из особого вида плесени. Лекарство экспериментальное, попробую… Ладно, докладывай, начальство ждет.

– Лу шутит, – покачал головой Косухин, – теперь начальство это ты…

– Угу, – Бен поморщился. – Тоже мне, Диоклетиан в отставке! Но если я начальник, то слушай… Убежище тебе покидать нельзя. Тебя уже ищут…

Он рассказывал долго, стараясь не пропустить ни единой мелочи. Его слушали очень внимательно, даже Лу отложила в сторону справочник. Когда Бен закончил, несколько секунд все молчали. Наконец Чиф кивнул:

– Молодец Бертяев! Теплый Стан – это, по-моему, на юг от Столицы…

– Да это успеется! – прервал его Бен. – Плохо, что тебя ищут. Волков, похоже, все-таки нас выдал.

– Думаю, он как раз и ни при чем, иначе искали бы нас двоих. Тут что-то другое… Но рискнуть все-таки придется. Кстати, не забудь о Владимире Корфе. Бертяев прав: сильного подполья тут нет, но если выйти на несколько небольших групп… Так даже безопаснее, они не будут знать друг о друге…

Бен смотрел на своего приятеля с опаской. Тот явно что-то задумал.

– А поскольку Казим-бек разрешил действовать самостоятельно, то Волковым я займусь сам…

Бен только развел руками, чувствуя, что неукротимого Чифа не остановить.

– Сегодня я говорил по прямой связи с отцом, он сообщил мне кое-что важное. Я должен попытаться…

Бен покосился на Лу и вздохнул.

– Джонни-бой, представь, что мы играем в «белые-красные». Реввоенсовет приказал перейти на нелегальное положение: белая контрразведка напала на след… В общем, я… Я тебе запрещаю, понял?

– Правильно, не вздумай его никуда выпускать! – вмешалась сестра. – Сейчас он предложит загримироваться и отрастить бороду. Джон, ты что, не понял: твои фотографии розданы каждому городовому. Представляю, что бы сказал Железный Генри!

– Он сказал, – кивнул Чиф. – Отец запретил. Но, по-моему, старик просто перестраховывается… Бен, насколько я знаю, каждый член группы имеет право воспользоваться Красным кодом?

Ему не ответили. Чиф слегка пошевелил рукой, от чего толстый справочник приподнялся над столом и поплыл по воздуху, затем вернул книгу на место и медленно вышел из комнаты.

– Сбежит! – негромко заметила сестра. – Отбери у него пропуск.

Бен покачал головой:

– Джон не сбежит. Он, как истинный большевик, чтит устав. Раз я теперь главный, он будет слушаться. Но вот зачем ему Красный код?..

Чиф сидел в легком пластиковом кресле, положив руки на пульт передатчика. Контрольные лампы мигали зеленым светом, сообщая, что аппарат в полном порядке и готов к работе. Загружать связь не рекомендовалось: самостоятельного источника энергии группа еще не имела, а резервные батареи были рассчитаны на двое суток. Поэтому Чиф решил дождаться времени обычного сеанса, тем более следовало тщательно обдумать предстоящий разговор.

…Вчера он вызвал к Прямой линии связи отца. Было странно вместо привычного отцовского голоса наблюдать ровные строчки текста, высвечиваемые экраном. Косухин-старший, впервые за много недель назвав сына не «Джоном», а «Иваном», категорически запретил заниматься всем, что связано с Волковым и могилой на Донском.

Чиф, достав распечатку текста, внимательно проглядел долгий ряд аккуратно напечатанных строчек. Отец поделился с ним тем, что до этого знал лишь Президент Сэм и что составляло государственную тайну. Информация была засекречена еще в 21-м, когда Степан Иванович прибыл в Сент-Алекс. Итак, на Земле кроме таинственного Агасфера и его банды, имелась еще какая-то группа, достаточно влиятельная, чтобы помочь его противникам. Отца действительно пытались убить в ночь на 4 апреля 1921 года. О его смерти Дзержинский докладывал на Политбюро, «Иваныч» проводил опознание в морге, а Волков имел все основания считать, что Степан Косухин мертв. Нетрудно догадаться, что именно Волков получил тогда, в апреле 21-го, приказ о ликвидации молодого командира. Но отец каким-то образом уцелел. Каким именно, Косухин-старший объяснять не стал, добавив лишь, что об этом он рассказал лишь Президенту Богоразу. Но с отцом все же что-то произошло, он прибыл на Тускулу уже не таким, как обычные люди. И его сын, Джон Косухин, унаследовал эти странные свойства, о которых только начинал догадываться.

138